Закон суров, но это закон. Для Кая вообще ничего нет важнее закона. Он цепляется за него так рьяно и отчаянно, что, пожалуй, нет никого в этом замке, кто чтил бы его больше. От чего это и почему именно так, Кайус сказать не сможет, даже если спросить его прямо, чего сделать, конечно же, никто не решится. Может быть, такое отношение было лишь от скуки. За три тысячи лет многое меняется, надоедает, а эмоций начинает не хватать. И если раньше Вольтури и карали кого-то, то теперь вампиры стали куда более осмотрительны. Ни тебе душещипательных историй, ни необходимости проводить зачистку, ни элементарно ситуаций, которые хоть как-то могли поспособствовать  размышлениям на тему «казнить нельзя помиловать». Запятую поставьте там, где вам хочется. Увидев в тронном зале Эдварда Каллена, вампира, который едва не раскрыл их существование всей Вольтерре, Кай даже оживился. Неужели, наконец, произошло хоть какое-то движение в этом болоте? В последнее время ассоциации с этим местом приходили на ум Вольтури всё чаще. Вампир уже приготовился выслушать очередную трагическую повесть, за которой бы последовало церемонное совещание владык, а сам Каллен находился бы в это время в каком-нибудь отдалённом уголке подземелья замка, томясь в ожидании своей участи. Сложно сказать, какой приговор был бы вынесен, но сказать одно можно было с уверенностью: Кай проголосовал бы за смерть Каллена. И не важно ему в этот момент, что праздник в Вольтерре ничем не был нарушен, а Белла Свон, узнавшая о существование их расы, в конце концов, станет одной из них. Но если бы всё было так идеально… Вся эта занимательная история закончилась вовсе не так, как самому вампиру хотелось. Никакого торжества закона и хоть какого-то изменения ситуации вокруг. Хотя нет, изменения всё же были. Аро опять затянул свою песню про великолепие талантов гостей. Как Каю надоела вся эта ерунда. Прошло 30 веков, а ничего не меняется. Аро всё ещё ослеплён своим желанием собирать, собирать и собирать всё новых вампиров. Да, действительно, временами попадаются  бессмертные с очень интересными талантами, но порою бывает откровенная уж ерунда. Но Аро нужно было всё и Кай вообще не понимает, как некоторые из вампиров удостоились чести вообще носить имя Вольтури. Хотя возможно их удел лишь только быть пушечным мясом. Когда-нибудь они могут сослужить им хорошую службу. Что касается Эдварда, Элис и Беллы…. Дар Эдварда никоим образом не привлекал его, способность Элис видеть будущее казалась хоть сколько-нибудь стоящей, а уж Белла Свон была и вовсе являлась к обоим бесполезным приложением. Вот уж кого следовало уничтожить, так это её. Или их всех сразу. Эдварда за раскрытие тайны Белле, саму Беллу как ненужного свидетеля, а Элис как соучастницу. К чему лишние свидетели того, как творилось правосудие в стенах замка? Кай злится. И почему Аро такой мягкотелый? Если бы решающий голос был за Каем, всё в замке и мире было бы по-другому.
- Белла всего лишь жалкий человечишка, - раздражённо бросает Кай. – Что бы там не показывала тебе провидица, завтра Свон может сломать себе шею, поскользнувшись в условной ванной на условно мокром кафеле. Это для примера. О каком её присоединению к клану может вообще идти речь? Что касается Эдварда и его сестры… Способность Эдварда могла бы дополнить твою, брат мой, но лишь дополнить. На мой взгляд, твой дар гораздо совершеннее. А вот Элис могла бы нам пригодиться. Скажем, наблюдать за действиями вампиров, враждебных клану. Но опять же её наличие в клане не столь существенно, ведь мы, Вольтури, слишком сильны и могущественны, чтобы кто-то мог даже думать о том, чтобы напасть на нас. Это самоубийство.
Кай переводит взгляд на Маркуса и ловит себя на мысли, что этот их разговор всё равно не приведёт к какому-то решению. Он кажется пустым, глупым и ничего не значащим. Злость всё ещё кипит в Кае, но он уже вполне способен себя контролировать, и от его слов как всегда веет холодностью, а от внешнего вида – надменностью.
- Да нет в них ничего особенного, что вы так привязались к ним. На свете десятки вампиров, таланты которых ничуть не уступают ни таланту Эдварда, ни таланту Элис. И что значит лучше не создавать прецедент? А что будет, если мы его создадим, Маркус? Ничего не изменится. Просто коллекция пополнится ещё несколькими вампирами, а очередной ковен будет разрушен. Карлайл предал наши идеалы, мне нет дела до его семьи.